На Прикарпатье уже есть многолетний опыт внедрения заместительной терапии, о чем можно узнать в интервью с главным наркологом Ивано-Франковской области Валерием Скопичем.

 — Как специалист, вы один из первых в Украине начали применять препараты заместительной терапии для лечения наркозависимых. Однако не все наши врачи благосклонно относятся к такой практике.
 
— К сожалению, есть такие случаи среди наших коллег, которые просто не хотят лишней работы. Хотя они, как профессионалы, понимают, что это единственный путь помочь наркоману, который не может вылечиться, а также помочь обществу прекратить скорость распространения ВИЧ-инфекции в среде наркоманов. Такие врачи не хотят иметь дополнительных проблем с родственниками наркоманов, с администрацией, с разными лицензиями, с учетом, с подготовкой медперсонала, потому для них более легко найти причины, чтобы этого не делать, чем быть инициатором заместительной терапии. Мы начали программу заместительной терапии в Ивано-Франковске еще 5 лет тому назад, причем начинали с нетрадиционного препарата — с инъекционного бупренорфина, который приходилось вводить больному дважды в день. И вот наш опыт показал, что те участники, которые ориентировались на возвращение в общество, успешно завершили программу, вернулись в семьи, ведут трезвый образ жизни, работают. Это, как правило, лица, которые не потеряли социальные связи, и доминанта у них на полный отказ от наркотиков была больше, чем доминанта на определенные удовлетворения.
 
— В настоящий момент вы уже внедряете пилотную программу заместительной терапии метадоном?
 
— К этой программе готовились еще с прошлого года. Был приказ Министерства здравоохранения, который регламентирует нагрузку. Таким образом, до конца этого года в области  будет открыто дополнительно еще три пункта для выдачи заместительной терапии в наркологических кабинетах в Долине, Калуше и Бурштине.
 
— Несколько слов про собственно саму терапию. Временами журналисты называют такую программу бесплатной выдачей наркотиков наркопотребителям.
 
— Заместительная поддерживающая терапия в классическом варианте предусматривает ограничение распространения ВИЧ-инфекции в среде наркоманов и, соответственно, снижения криминогенной ситуации, поскольку наркотик, который выдается при заместительной терапии, – легальный и бесплатный. Конечно, на тех территориях, где культивируют заместительную терапию, отмечают существенное снижение общей преступности – среда сразу будет оздоравливаться относительно криминогенной ситуации. Те лица, которые находятся в программе заместительной терапии — отделены от криминального мира.
 
— Может ли любой человек прийти к вам и получить этот препарат?
 
— Нет. Это относится к тем потребителям инъекционных наркотиков, которые имеют стаж заболевания и неоднократные попытки лечиться. И то, в случае, когда эти попытки были безуспешны — только тогда мы принимаем в программу. Конечно, мы также учитываем и социальное положение: если этот человек является инвалидом или имеет проблемы с правоохранительными органами, то ему сначала предлагается пройти программу детоксикации (лечение в наркологическом диспансере), а уже уж потом пойти на заместительную терапию.
 
— Если программа бесплатна, сколько же все-таки стоит сам препарат и кто за него платит?
 
— Средняя доза метадола (приблизительно 30 миллиграмм) стоит 150 грн., а вот «ширки», которую употребляют наркоманы – 40 грн. за 1 мг. А наркоману в среднем нужен 10-12 мг. «ширки» днем на сумму – 320 — 400 грн. Когда же мы говорим о препарате для заместительной терапии, то это в среднем составляет 36 грн. на одного потребителя в сутки. Платит сегодня за этот препарат международный глобальный фонд по ВИЧ/СПИД.
 
— Выходит, эта программа достаточно выгодна для наркомана?
 
— В 10 раз дешевле выходит.
 
— Что же будет, когда прекратится финансирование международных доноров?
 
— Стратегия заместительной поддерживающей терапии предусматривает развитие в двух направлениях: это финансирование из местных и государственного бюджетов, а также финансирование за счет самих больных. Правда, законодательно это еще не утверждено, но наработки в этом плане некоторые есть.
 
— Следовательно, государство будет закупать наркотические препараты и выдавать их наркопотребителям?
 
— Да.
 
— Как это выглядит с моральной точки зрения?
 
— Во-первых, заместительная терапия решает много проблем, которые  взаимосвязаны. Первые, кто чувствуют облегчение – родственники наркоманов. Ведь наркоманы начинают чем-то заниматься, работать, интересоваться жизнью, становятся полноценными членами общества. Во-вторых, большинство наркоманов начинают думать: «А может, вообще прекратить колоться?», хотя у них это не всегда сразу получается, ведь зависимость очень серьезна. Но такие мотивы звучат и процентов 5-8 из них делают такие попытки, бросают на некоторое время, потом опять возвращаются. Это уже позитив. Если мы говорим, что каждый наркоман все равно опосредствовано принимает участие в незаконном обращении наркотиков и культивирует незаконное обращение тем, что он покупает и содержит таким образом наркодилеров. Поэтому, мы влияем на уровень преступности. Наркоман не может достать деньги на наркотики только благодаря наркобизнесу, он обычно занимается еще кражами, мошенничеством. Кстати, 90% квартирных краж, угонов машин, совершают наркоманы.
 
— Ходят слухи, что наркоманы крадут у вас эти таблетки и продают их по целому городу. Отвечает ли это действительности?
 
— Мне ещё не известные такие факты, но я имею отчеты правоохранительных органов, в которых бупренорфин и метадол вовсе не фигурируют. А упоминаются там очень часто героин, трамадол, субутекс, амфетамины, конопля, та же «ширка».
 
— Какие методы вы применяете для предотвращения похищения препаратов?
 
— В первую очередь, надеемся на психологическое и социальное сопровождение участников заместительной терапии в плане повышения их самооценки, достоинства, и собственно заинтересованности сохранить место, где у них наступает облегчение. Кроме того, наши медицинские работники тоже хотят быть защищенными и страхуются от нарушений, временами даже не придерживаясь форм выдачи препарата — портя их вид, чтобы эта таблетка не имела товарного вида, и тогда меньше шансов, что кто-то захочет ее купить. Таблетку в таких случаях просто раскатывают в порошок. Также у нас внедрена видеозапись во время выдачи этого препарата. В присутствии медработника, таблетку помещают под язык, после чего считается, что пациент получил препарат. Все это записывается на видеокамеру. Тогда к врачу никаких претензий не может быть.
 
— Если пациент получает терапию, а затем идет и употребляет алкогольные напитки или другие наркотики — будут ли против него какие-то санкции?
 
— На это постоянно обращается внимание, потому что каждый прием проводится в присутствии врача, который оценивает состояние пациентов, в частности, тех, которые питают большую слабость к нарушениям. Все наши пациенты ознакомлены со своими правами и обязанностями, знают, что значит нарушить режим, начать употребление других психоактивных веществ, не только наркотического плана, но и алкоголя. За определенное количество нарушений им грозит исключение из программы.
 
— Уже исключали пациентов из программы?
 
— Да. Исключаем периодически нарушителей, причем для этого существует медицинская комиссия. Кроме того, есть еще целый ряд разных мероприятий, которые реагируют на нарушения со стороны пациентов и предотвращают такие случаи в целом.
 
— В Украине есть политики (такие, как Сергей Тигипко), которые систематически выступают и финансируют кампании против заместительной поддерживающей терапии. Могут ли такие кампании стать проблемой в вашей работе?
 
— К сожалению, не имел возможности общаться с такими людьми, которые негативно относятся к терапии метадоном, но читал их публикации. Считаю, что это просто спекуляция отдельными фактами. Для примера могу сказать: участник такого течения, сообщил, что в США от метадона умерло «энное» количество людей, сославшись на официальные издания. Действительно, это было опубликовано, но речь там шла о том, что умерли онкологические больные, которые принимали метадон, как обезболивающее средство. Ничего общего с заместительной поддерживающей терапией для наркопотребителей это не имеет. Напротив, мы можем показать факты, которые показывают на нашем опыте, что 37% наших участников выздоравливают и сразу приступают к трудоустройству.
 
— У наркоманов бытует мысль о том, что метадол, – тяжелый препарат, с которого трудно «спрыгнуть» и многие наркопотребители не хотят его принимать.
 
— Нельзя так обобщать этот вопрос, потому что метадол, метадон или его аналоги – это лекарственные препараты, сложные в том плане, что они действительно являются наркотическими средствами. С такими препаратами нужно обходиться осторожно. Есть случаи, так называемой ятрогенной наркомании, когда злокачественная опухоль у больного не подтверждается и человек становится наркоманом при легальном назначении наркотических средств для успокоения боли. Тогда такой человек становится наркоманом на всю жизнь. Но это не значит, что морфий или метадол не нужно использовать. Конечно, мы предупреждаем пациента что, когда он захочет ежедневно принимать длительное время этот заместительный препарат, то риск привыкания к нему будет такой же, как и в привыкании к нелегальным наркотикам. Кроме того, у нас есть установка на уменьшение доз. Мы об этом рассказываем, и выбор делает сам пациент, учитывает все «за и против». К нам не может попасть на программу человек, который принимает наркотики менее года, или тот, кто ни разу не лечился.
 
— Если эта программа помогает снизить уровень преступности, то милиция должна быть заинтересована в такой программе?
 
— Мы нашли нормальные точки соприкосновения с милицией. Милиции хватает работы и без наших наркоманов, тем более приоритетным заданием правоохранительных органов является разоблачение траффиков и нарколабораторий. Они понимают, что наркобольные – это просто потребители, которые являются уже следствием наркобизнеса. Основное же задание заместительной поддерживающей терапии – профилактика ВИЧ/СПИДа. На сегодня мы можем радоваться значительным успехам в профилактике, поскольку в 1989 г. удельный вес среди впервые обнаруженных ВИЧ-позитивных наркоманов был 100%. Ранее употребление инъекционных наркотиков было основным путем передачи ВИЧ. Теперь наблюдаем резкое снижение распространения в среде наркоманов — почти в 3 раза. Это результаты программы по обмену шприцев, роботы с наркозависимыми на улицах, информационных кампаний среди уязвимых групп, а также заместительной поддерживающей терапии. Таким образом, совместными усилиями удаётся предотвратить распространение эпидемии ВИЧ/СПИД. Теперь уже остается нам всем профилактика ВИЧ, который передается половым путем.

 
Беседовал Андрей Мева, «Остров»
ostro.org