

Чтобы не распространять инфекции

Слава защищает программу заместительной терапии, и мы чувствуем, как ему важно произвести хорошее впечатление.
«Если бы вы меня видели четыре года назад, – говорит он. – Сейчас у меня своя фирма, 16 сотрудников в подчинении. Я нормальный человек».
История бывшего спортсмена похожа на тысячи подобных. Попробовал героин в 18 лет, стал колоться, потом долго лечился. Стаж 9 лет.
«Куда меня только не возили. Я лечился во всех лучших украинских реабилитационных центрах, был в Женеве, в Подмосковье, в одесском центре «Ступени», – рассказывает он. – Но в состоянии трезвости я не мог находиться больше шести месяцев. Опять срывался». Четыре года назад молодой человек был включён в программу заместительной терапии (ЗТ). Теперь он каждое утро получает таблетку бупренорфина. На Славу этот наркотический препарат, по его словам, действует как обезболивающее – лишь спасает от ломок. А вот кайф он сейчас получает от других вещей. Парень вернулся в семью и начал собственный бизнес, по сути оставаясь наркозависимым.
Сейчас Слава – образцово-показательный клиент заместительной терапии.
Эта программа для наркоманов появилась в Украине в 2004 году благодаря Глобальному фонду и поддержке других международных организаций. Согласно этой программе уличные наркотики замещают наркотическим препаратом, который выдают в стенах медучреждений. Получая такой заменитель, люди с тройным диагнозом – наркомания, ВИЧ и туберкулёз – по замыслу создателей программы, становятся менее опасны для общества.
«Наркомана с открытой формой туберкулёза и гепатита не принимает ни один реабилитационный центр, – объясняет Фокусу целесообразность такой меры директор общественной организации «Люди, живущие с ВИЧ» Дмитрий Шерембей. – Ему некогда лечиться, он постоянно находится в поисках денег на дозу. Единственный способ его вылечить – это давать ему препараты против туберкулёза вместе с бупренорфином или метадоном. Для того чтобы, как минимум, у него не было открытой формы туберкулёза».
За плечами Дмитрия Шерембея 9 лет употребления и 11 лет без наркотиков. «Когда-то я был противником ЗТ и, чтобы разобраться с этим, объездил полмира», – уверяет он. Один из главных аргументов Шерембея звучит так: не надо толкать больных людей на преступления ради дозы. Заместительная терапия, за которую уже так скоро придётся платить из кармана украинского налогоплательщика, по мнению руководителя организации «Люди, живущие с ВИЧ», выгодна прежде всего законопослушным гражданам.
«ЗТ для 5 тысяч наркоманов обойдётся нам в 80 тысяч долларов, тогда как тысяча наркозависимых ежегодно приносят наркорынку 8 млн. долларов. Откуда эти деньги? Они их воруют у своих близких, соседей, на улице», – приводит несложную арифметику Шерембей. По его словам, когда в Голландии внедрялась программа заместительной терапии, правительство посчитало её более целесообразной, нежели траты на содержание наркополиции. Ближайшие цели организации «Люди, живущие с ВИЧ» – расширение количества клиентов до 60 тысяч и внедрение ЗТ в тюрьмах.
«В местах лишения свободы наркоманов просто пытают отсутствием наркотиков. И дают их ради того, чтобы они подписались под тем, чего не совершали», – уверен он.
Широкомасштабное внедрение ЗТ в Украине, по расчётам Дмитрия, может ударить по карманам милиции, крышующей наркорынок, и владельцев реабилитационных центров, которые зарабатывают на малоэффективном лечении.
И никакой мотивации
Среди тех, кто является ярым противником заместительной терапии с применением наркотиков, генерал СБУ Валерий Кравченко. Он, вице-президент общественной организации «Родители против аморальности», по собственной инициативе встречается с родителями наркозависимых, чтобы рассказать, как он считает, всю правду о ЗТ.
«Лечить наркомана наркотиком бессмысленно, – уверяет Кравченко. – Метадон – тяжёлый синтетический опиат. С него крайне сложно спрыгнуть. В эти программы ходят пожизненно. У таких больных нет никакой мотивации отказываться от наркотика. Я жил в Западной Европе, и там количество метадонщиков с каждым годом растёт. И количество умерших от него – тоже».
По словам г-на Кравченко, гуманитарная помощь в виде препаратов для ЗТ не что иное, как легализация наркорынка. «Никто наши проблемы решать не собирается, – уверяет генерал. – Программа ЗТ разработана для наркоманов с огромным стажем, у нас таких небольшое количество. Запросы тех, кто её лоббирует, велики, и есть опасения, что в ЗТ войдут молодые ребята, которых ещё можно было вернуть к здоровой жизни».
С мнением генерала Кравченко соглашается харьковский нарколог Игорь Линский, один из немногих, кто публично отважился критиковать решение Минздрава. По его словам, в странах широко внедривших ЗТ, наряду с некоторым улучшением здоровья целевой группы, появляются метадоновые наркоманы. Нарколог Линский считает, что современные фармацевтические корпорации имеют достаточно ресурсов, чтобы манипулировать не только мнением пациента, но и коллективным мнением крупных медицинских сообществ. Так, например, по его словам, нельзя не обращать внимания на тревожные данные о том, что метадон ускоряет размножение вируса иммунодефицита и ещё больше ослабляет иммунитет пациента.
14 лет – средний стаж наркозависимости пациента заместительной поддерживающей терапии
«Многие факты, которые приводят сторонники ЗТ, являются сомнительными. Например, данные о том, что ВИЧ распространяется среди инъекционных наркоманов. На самом деле, как показывает мониторинг, эпидемия ВИЧ вышла за пределы этой категории, – считает нарколог. – Поэтому влияние на эпидемию при помощи ЗТ будет минимальным, а вот расширение спектра циркулирующих в стране наркотиков – вполне ощутимым». К тому же сама наркомания «консервируется» на неприемлимо высоком уровне.
«Лечить наркомана наркотиком бессмысленно, – уверяет Кравченко. – Метадон – тяжёлый синтетический опиат. С него крайне сложно спрыгнуть. В эти программы ходят пожизненно. У таких больных нет никакой мотивации отказываться от наркотика. Я жил в Западной Европе, и там количество метадонщиков с каждым годом растёт. И количество умерших от него – тоже».
По словам г-на Кравченко, гуманитарная помощь в виде препаратов для ЗТ не что иное, как легализация наркорынка. «Никто наши проблемы решать не собирается, – уверяет генерал. – Программа ЗТ разработана для наркоманов с огромным стажем, у нас таких небольшое количество. Запросы тех, кто её лоббирует, велики, и есть опасения, что в ЗТ войдут молодые ребята, которых ещё можно было вернуть к здоровой жизни».
С мнением генерала Кравченко соглашается харьковский нарколог Игорь Линский, один из немногих, кто публично отважился критиковать решение Минздрава. По его словам, в странах широко внедривших ЗТ, наряду с некоторым улучшением здоровья целевой группы, появляются метадоновые наркоманы. Нарколог Линский считает, что современные фармацевтические корпорации имеют достаточно ресурсов, чтобы манипулировать не только мнением пациента, но и коллективным мнением крупных медицинских сообществ. Так, например, по его словам, нельзя не обращать внимания на тревожные данные о том, что метадон ускоряет размножение вируса иммунодефицита и ещё больше ослабляет иммунитет пациента.
14 лет – средний стаж наркозависимости пациента заместительной поддерживающей терапии
«Многие факты, которые приводят сторонники ЗТ, являются сомнительными. Например, данные о том, что ВИЧ распространяется среди инъекционных наркоманов. На самом деле, как показывает мониторинг, эпидемия ВИЧ вышла за пределы этой категории, – считает нарколог. – Поэтому влияние на эпидемию при помощи ЗТ будет минимальным, а вот расширение спектра циркулирующих в стране наркотиков – вполне ощутимым». К тому же сама наркомания «консервируется» на неприемлимо высоком уровне.
Новые люди
Образцово-показательных клиентов заместительной терапии на самом деле единицы. Многие из тех, с кем поговорил Фокус, не только не имеют постоянной работы, но и продолжают время от времени принимать уличную наркоту.
Метадон и сами наркоманы не особо жалуют. Некоторые и вовсе называют его медленной смертью. Те, кто принимает бупренорфин по программе, считаются счастливчиками, но их количество в ближайшее время не увеличится. «Невыгодно. Содержание одного наркомана на эдноке обходится в 340 долларов, а на метадоне – около 30, – поясняет Слава. – Правда, вокруг метадона очень много мифов». Самые распространённые звучат так: от него быстро умирают, он накапливается в организме, с него не соскочить, от него отказываются в более развитых странах.
Метадон и сами наркоманы не особо жалуют. Некоторые и вовсе называют его медленной смертью. Те, кто принимает бупренорфин по программе, считаются счастливчиками, но их количество в ближайшее время не увеличится. «Невыгодно. Содержание одного наркомана на эдноке обходится в 340 долларов, а на метадоне – около 30, – поясняет Слава. – Правда, вокруг метадона очень много мифов». Самые распространённые звучат так: от него быстро умирают, он накапливается в организме, с него не соскочить, от него отказываются в более развитых странах.
«Да, в Швейцарии действительно сокращается метадоновая программа, но там дают медицинский героин. Настолько там толерантное общество», – уверяет Слава.
Ирина Сухопарова, возглавляющая благотворительную организацию «Надежда и доверие», как и Слава, защищает программу заместительной терапии. Её дочь также лечится по ЗТ. Госпожа Сухопарова считает, что мифы вокруг метадона надуманны. «Люди с тройным диагнозом в нашей стране не нужны, – говорит Ирина. – ЗТ для них – единственная возможность выжить».
Ирина Сухопарова, возглавляющая благотворительную организацию «Надежда и доверие», как и Слава, защищает программу заместительной терапии. Её дочь также лечится по ЗТ. Госпожа Сухопарова считает, что мифы вокруг метадона надуманны. «Люди с тройным диагнозом в нашей стране не нужны, – говорит Ирина. – ЗТ для них – единственная возможность выжить».
Анастасия Рингис, Фокус
Источник: focus.in.ua
Источник: focus.in.ua
На фото: Дмитрий Стойков, фото — Фокус
Оставить комментарий
You must be logged in to post a comment.