Наталья с гордостью кивает головой и показывает нам на мобилке двух симпатичных малышей: «Они родились год назад, когда я уже год была в программе. Детки здоровы, думаю, без нее их не было бы».
Киевский нарколог Эдуард Яблонский утверждает, что заместительная терапия действует, и уже за месяц наркоман со стажем может соскочить из иглы. С врачом не соглашаются некоторые пациенты, которые заместительную терапию испытали на себе. Виталий, инъекционный наркоман, с достаточно большим стажем, шутит: «Разве можно алкоголика, который пил водку, вылечить коньяком?» «В настоящий момент достать трамадол – проблема, ширка дорогая, да и побегать нужно, чтобы наркоту найти, – рассказывает он. – А в больнице пришел и кольнулся. Можно договориться и о 50 курсах. Их тебе могут выколоть за неделю или и за три дня. Это не заместительная терапия, а наркопритон какой-то. У постоянных клиентов здесь даже скидки есть. Когда у меня не было денег, я ехал к врачу Яблонскому, просил дать препарат в долг. Он давал».Белые для конченных, желтые, – для начинающих
Эдуард Яблонский обвинение категорически опровергает, списывает на бурную фантазию наркоманов. Впрочем, не отрицает, что среди клиентов государственной клиники не только люди, которые желают вылечиться, но и наркоманы, которые просто покупают дежурную дозу. И все же, убежден нарколог, ничего лучшего, чем заместительная терапия, до сих пор не придумано. Трудотерапия (здесь и дальше см. словарь), спорт, религия и гипноз, дают результат, но только после завершения лечения в стационаре.
Стационар Полтавского областного наркодиспансера очень напоминает то ли сельсовет, или провинциальное управление культуры. С похода сюда за суточной дозой метадона или бупренорфина начинается день десятков наркоманов.
Проходим центральный вход, небольшое крыльцо с простенькой беседкой, заходим за угол дома и попадаем внутрь. Молодой чернявый врач в белом халате приветливо улыбается. Медсестра, которая сидит напротив, без проблем достает из простенького сейфа горсть разноцветных таблеток и высыпает их на стол. «Вот и есть метадон, – объясняет она. – В зависимости от цвета капсулы изменяется и дозирование: самые большие – белые, средние, – синие, наименьшие – желтые». Отворяются двери, заходит первый посетитель. Он получает несколько таблеток и бумажный стаканчик с водой. Подмигивает в объектив, глотает метадон и идет прочь.
В комнатке становится тесновато – там уже скопилась очередь. Видно, что это наркоманы с очень большим стажем: блеклые глаза, помятые лица, дрожь в конечностях.
Выхожу на двор. Подъезжает не новенький, но достаточно ухожен Opel, из него выходит мужчина в деловом костюме, похожий на офисного работника, но в глазах блеск наркомана в поисках дозы. Его зовут Сергеем. «Я наркоман и в настоящий момент, – сознается он. – Просто поднадоело бегать по «точкам» за ширкой. А теперь у меня есть время работать». С этими словами он заходит в дом, где его ожидает доза.
Дети терапии
Из двора раздается веселый смех. У дверей появляются двое девушек. «Мы в этой программе уже два года, – говорит 24-летняя Оля. Ее лицо густо усеяно веснушками. – До этого кололи тяжелые наркотики: ширку, винт. Нам в настоящий момент стало намного лучше. Мы употребляем «эднок». Спрашиваю у ее подруги, 32-летней Натальи, не хочет ли она вообще бросить наркотики. «Я нетерпеливо ожидаю момента, когда мне не нужно будет приходить сюда и вообще принимать любые наркотики, – сознается она. – Я пыталась соскочить дважды. Первый раз после того, как попала с передозом в реанимацию. Меня чудом откачали, и врачи сказали: если еще раз уколюсь, то умру. Через две недели я опять сидела на игле. Потом опять больница и опять игла. А теперь вмазываться я не хочу. Даже если уколюсь, то ничего не почувствую, поскольку препарат блокирует кайф». «А я боюсь, что когда отсюда уйду, то сразу опять подсяду на наркотики, – перерывает Наталью Ольга. – Мне сугубо психологически иногда хочется уколоться. Но ломки нет, потому что есть «эднок»».К разговору присоединяется женщина средних лет по имени Оксана. «До метадона я сидела и на ширке и на героине, – рассказывает она. – Лечилась даже в Португалии, и ничего не помогало». Спрашиваю: а как оно, употреблять метадон в сравнении с тем же героином? «Когда я впервые выпила метадон, то ощущение кайфа было, – искренне говорит Оксана. – Немного тошнило. Первые четыре дня после употребления препарата ехала домой в состоянии втыка. То есть в таком же, который чувствовала после наркотиков. Постепенно же после употребления появляется нормальное, трезвое ощущение. Моя доза в настоящий момент составляет 75 мг** – мне этого полностью хватает, чтобы чувствовать себя нормальной. Есть, конечно, люди, которые хотят, чтобы их пёрло. Мне это не нужно. «Тащиться» я больше не хочу».
«А вас не смущает, – спрашиваю у девушек, – что вы лечитесь наркотиком от наркотиков?» Женщина возмущается. «Могу сравнить себя с больным сахарным диабетом, – в раже почти кричит Оксана. – Диабетику нужен инсулин, а мне – метадон. Мне от него ни плохо, ни хорошо, я просто могу нормально жить и не думать о наркотике. Могу сравнить метадон с анальгином: употребляю его для того, чтобы у меня не болела голова, то есть не хотелось наркотиков».
В комнату заходит заведующий стационара наркодиспансера Вадим Клорфайн. «Ну как вам наши девушки? – интересуется он. – Молодцы, правда? Кстати, вы знаете, что Наталья во время программы смогла забеременеть и родить двух здоровых детишек?» Наталья с гордостью кивает головой и показывает нам на мобилке двух симпатичных малышей: «Они родились год назад, когда я уже год была в программе. Детки здоровы, думаю, без нее их не было бы». «Сколько способов бросить наркотики пробовала, ни один мне не помог, – говорит она уже стоя в дверях. – И вот я пошла в программу. Даже моя мама не верила, что я опять не сорвусь. Но уже два года держусь, привыкла. Знакомых наркоманов, супругов, с маленьким ребенком, я сюда едва не за шкирки привела. Теперь они не колются, живут нормальной жизнью».
Буткевич Богдан, Данько Денис
ФОТО: Андрей Ломакин