По словам исполнительного директора программы ООН Unaids Питера Пиота, без метадона эпидемию (ВИЧ/СПИДа в России) вряд ли можно будет остановить. “Возможно, я ошибаюсь, но я не вижу, чтобы происходило что-то подобное”, – отметил он. Однако на российские медицинские круги это не производит впечатления.
The New York Times 25.07.08:
Россия пренебрегает метадоном при лечении героиновой зависимости
Конференция казалась довольно безобидной: московская гостиница, слайд-шоу и несколько десятков докторов и специалистов собрались для обсуждения методов лечения героиновой зависимости. Но затем прибыла прокремлевская молодежная группа “Молодая гвардия”. “Молодогвардейцы” собрались у входа в гостиницу и стали называть участников конференции преступниками и оплаченными агентами Запада.
Причиной их нападок стал метадон – наркотик, который врачи по всему миру выписывают, чтобы отучить наркоманов от героина. Представляя собой синтетическую форму опиума, метадон лежит в основе терапии, одобренной ООН и 55 странами мира, включая США.
Но Россия не входит в их число. Хотя героиновая зависимость способствует распространению ВИЧ и преступности, вопрос лечения метадоном здесь почти табу.
Метадон, который принимается перорально в жидкой форме, блокирует тягу наркомана к героину, воздействуя на опиоидные рецепторы мозга. Метадон подвергался критике во многих странах, его противники утверждают, что это просто замена одной формы опиумной зависимости на другую. В России даже разговор о нем может привести к санкциям.
“Нет никакой возможности вести нормальную дискуссию на эту тему”, – отметил Владимир Менделевич, директор Института исследования проблем психического здоровья в Казани, в
После конференции в феврале, которую помог организовать Менделевич, власти в Москве начали расследование на предмет его причастности к “пропаганде наркотиков” и призвали прокуратуру возбудить против него дело, сообщил он.
Несколько лет назад прокуратура выдвинула против него обвинения административного характера после того, как он опубликовал на своем веб-сайте сообщения о лечении метадоном. Обвинения были в конечном итоге сняты, но ему пришлось закрыть сайт. “Если я возобновлю его, – отметил он, – будет открыто еще одно дело о пропаганде наркотиков и, скорее всего, будет вынесен вердикт”.
Пока Менделевич борется со своими оппонентами, Россия продолжает страдать от стабильного увеличения внутривенного потребления наркотиков. До развала Советского Союза о наркомании почти ничего не слышали. Однако, когда открыли границы и рухнула экономика, незаконный поток наркотиков хлынул в страну.
Оценки числа наркоманов в России колеблются от 3 до 6 млн. человек. Большинство из них внутривенно принимают наркотики, такие как героин и прочие вещества на основе опиума, которые в основном происходят из Афганистана и легко проникают в страну через проницаемые южные границы.
Эпидемия создает дополнительную нагрузку на проблемную российскую систему здравоохранения и представляет серьезную угрозу для поддержания правопорядка.
Внутривенный прием наркотиков является главной причиной ВИЧ и СПИДа в России. По данным программы ООН по борьбе со СПИДом, в 2006 году он стал причиной 66% всех новых случаев, и эпидемия продолжает расти, хотя и не так быстро, как раньше. По оценкам российского правительства, по состоянию на 2007 год в стране с населением около 142 млн. человек свыше 400 тыс. человек живут с ВИЧ (по оценкам ООН за 2005 год, число ВИЧ-инфицированных составляло 940 тыс. человек). Для сравнения, в США их число составляет 1,2 млн. человек при численности населения 300 млн. человек).
Многие международные эксперты говорят, что лечение метадоном необходимо для контроля над эпидемией. Наряду с обменом шприцев (который уже применяется в некоторых российских городах), терапия может “во многом остановить распространение СПИДа среди наркоманов, принимающих наркотики путем инъекции”, отметил в мае исполнительный директор программы ООН Unaids Питер Пиот.
По его словам, без метадона эпидемию вряд ли можно будет остановить. “Возможно, я ошибаюсь, но я не вижу, чтобы происходило что-то подобное”, – отметил он.
На российские медицинские круги это не производит впечатления.
На той же конференции по борьбе со СПИДом Геннадий Онищенко, главный санитарный врач страны, заявил, что медики не уверены в эффективности этого метода, и не выразил особого оптимизма по поводу легализации метадоновой терапии в ближайшем будущем.
Онищенко отказался давать интервью по этому вопросу, как и Николай Иванец, главный в России специалист в области наркологии.
Иванец, ярый противник метадона, который выступил на открытии конференции Менделевича, подверг критике профессиональную компетентность участников конференции и особо выделил Менделевича. Он заявил, что все настроены против метадона, кроме нескольких групп инакомыслящих, называющих себя специалистами.
Российские противники метадона говорят, что терапия вызывает у пациентов пожизненную зависимость. Другие обвиняют западные страны в пропаганде этого способа лечения в России с целью извлечения коммерческой выгоды. Также есть опасения, что метадон проникнет на черный рынок из-за высокого уровня коррупции во многих российских клиниках.
Российские методы лечения, хотя и не совершенны, но в значительной степени отвечают потребностям наркоманов, утверждают противники метадона.
Правительство часто натравливает на высокопоставленных инакомыслящих прокремлевски настроенную молодежь из движений вроде “Молодой гвардии” – молодежного крыла партии власти “Единая Россия”. Во время пикета у здания, где проводилась конференция, протестующие держали плакаты и размахивали флагами, называя метадоновую терапию тупиковым методом.
Но некоторые российские специалисты, наряду с нынешними и бывшими наркоманами, начали сопротивляться официальной линии.
“Научные аргументы и подтвержденные фактами данные не убеждают их”, – заявил Евгений Крупицкий, заведующий лабораторией клинической фармакологии аддиктивных состояний в Санкт-Петербургском государственном медицинском университете им. Павлова. Российская методология опиумной зависимости “не основана на свидетельствах”, а полагается на “субъективные точки зрения крупных лидеров в этой области”.
Хотя не каждый наркоман смог бы воспользоваться преимуществами заместительной терапии, но свыше 60% смогли бы, отметил Крупицкий.
Как противники, так и сторонники метадона сходятся во мнении, что только незначительная часть наркоманов, употребляющих героин, стремится пройти лечение в наркологических центрах, и большая часть из них – некоторые говорят, свыше 60% – возвращается к наркотикам вскоре после выписки.
В таких клиниках врачи убеждают пациентов немедленно отказаться от наркотиков, а не проводят постепенный процесс, предполагающий замену наркотика метадоном. Чтобы справиться с абстинентным синдромом, пациентам часто дают успокоительное и болеутоляющее. Многие выписываются через месяц или два с ощущением, что они вылечились. Однако это происходит редко.
“У вас только появляется возможность сохранить трезвость в течение месяца”, – отметила Маша Овчинникова, бывшая наркоманка из Санкт-Петербурга, которая, по ее словам, избавилась от героиновой зависимости благодаря усилию волю (и лекарствам, смягчающим абстинентный синдром, которые ей достали знакомые). Ее друзья остались наркоманами или умерли.
“Когда вы дважды и трижды попадаете в наркологический центр, то понимаете, что вам это не помогает, – отметила Овчинникова. – Вы не хотите просить помощи у системы здравоохранения, вы не доверяете ей”.
Сторонники лечения метадоном или других видов заместительной терапии утверждают, что под правильным руководством профессиональных врачей метод приводит к прекращению зависимости наркомана от незаконных наркотиков. Метадон действует как суррогат, облегчающий абстинентный синдром, снижая опасность передозировки, распространения преступности и передачи СПИДа.
“Я за научный, медицинский подход к лечению”, – отметил Альберт Запиров, бывший наркоман, который теперь консультирует других в Казани.
Он стал принимать героин более десяти лет назад с десятью приятелями. Четверо из них сейчас в тюрьме, еще четверо продолжают принимать наркотики, двое умерли. Лишь ему одному удалось избавиться из зависимости, но он заразился СПИДом.
“Если бы существовал другой метод лечения, кроме заместительной терапии, проблем бы не было, – отметил он. – Но я не слышал ни о чем другом, что бы помогло или оказалось бы более эффективным”.
Майкл Швирц